Суррогатное еврейство

Еврейство, как известно, передается по материнской линии. Но кого считать мамой младенца в случае с суррогатным материнством: женщину, чья яйцеклетка была оплодотворена, или ту, кто выносила этого ребенка? Как в этом случае передается еврейство? Разрешает или иудаизм пересадку органов? На эти и другие вопросы отвечает Главный раввин Великобритании лорд Джонатан Сакс.

С одной стороны, женщина – донор яйцеклетки передает ребенку свои гены. С другой – суррогатная мать вынашивает этого ребенка и в конце срока рожает его. Кого из них считать матерью? Или, может, их обеих? Поистине, соломонов вопрос. Одним из первых им задался великий знаток еврейского закона рабби Шломо Горен – основатель военного раввината Армии обороны Израиля, один из первых освободителей Иерусалима во время Шестидневной войны, протрубивший в шофар возле Стены Плача и ставший на долгие годы ее главным раввином, а в 1970–80 годы – главным раввином Израиля. По его мнению, еврейский закон однозначно называет матерью ту женщину, чья яйцеклетка была оплодотворена, даже если сам ребенок был рожден другой женщиной. Раввин Горен ссылался на то, что личность матери – исключительно генетический вопрос. Он полагал, что материнство определяет зачатие, а не рождение, и находил подтверждение своей позиции в библейских строках: «Если женщина зачнет и родит сына…»

Еврейские Священные тексты, как известно, сухи и лаконичны, лишних и случайных слов в них не бывает, достаточно было бы сказать «родит». Так что слово «зачнет», по мнению рабби Горена и других комментаторов библейских текстов, присутствует тут неспроста. Во-первых, оно показывает, что сама возможность искусственного оплодотворения, возможность развести эти два процесса – оплодотворение и вынашивание – была заложена еще при Сотворении мира и, как и многое, стала известна науке только в последнее время. Во-вторых, на взгляд рабби Горена, слово «зачнет» приведено как раз затем, чтобы подчеркнуть: материнство определяется зачатием, оплодотворением яйцеклетки сперматозоидом. Следовательно, в этой логике: если нееврейка вынашивает оплодотворенную яйцеклетку еврейки, рожденный младенец считается евреем; если же донор яйцеклетки – нееврейка, а вынашивающая беременность женщина – еврейка, рожденный в результате ребенок не будет признан евреем.

Однако необходимо отметить, что множество не менее авторитетных раввинов не поддерживали эту точку зрения. По их мнению, между женщиной и ребенком в утробе существует динамическая связь. Такая женщина – не инкубатор, вынашивающий плод, и по мере развития плод становится частью женщины, даже если между ними нет генетического родства.

Тут, кстати, возникает схожий вопрос – о пересадке органов. Становится ли пересаженный орган, с точки зрения понимания биологии еврейским законом, частью реципиента или по-прежнему генетически принадлежит донору? Еврейские мудрецы нашли ответ в библейском повелении, известном как закон орла, в соответствии с которым в течение первых трех лет плоды деревьев запрещены к продаже, но могут быть оставлены для сбора неимущими. По этому же закону привитая к старому дереву ветка молодого побега становится его частью, и выросший на такой ветке, пусть и молодой, фрукт не считается орла и не запрещен к продаже. Таким образом, мудрецы пришли к выводу, что пересаженный орган подобен привитой ветке – он становится частью единого организма, к которому оказался присоединен. По той же логике эмбрион становится частью организма, в который его подсадили, а значит, выносившая ребенка женщина считается его матерью.

Пока еврейские мудрецы не приходят к единому мнению, вопрос, кого считать матерью ребенка – зачавшую или выносившую его женщину, – остается открытым. Но на самом деле вопрос еще сложнее, так как существует большая разница между трансплантацией и имплантацией, равно как и между органом и эмбрионом. Успешно пересаженный орган становится частью принявшей его биологической системы, в то время как зародыш остается отдельной биологической системой, даже если ее питает и защищает организм матери. Орган также никогда не будет обладать личностью, в отличие от эмбриона, который после отделения плода от матери ею станет.

В конечном счете всё упирается в вопрос, считать ли зародыш частью тела матери, его органом, или рассматривать как отдельный организм. И в другой – что важнее, генетика или воспитание? В XIX веке знаменитый биолог Грегор Мендель вывел первые законы генетики, в 1953 году британские ученые Френсис Крик и Джеймс Уотсон открыли ДНК человека, а затем человечество расшифровало свой геном. В феврале 2011 года мир узнал о том, геном человека содержит не 100 тысяч генов, как считалось ранее, а всего 30 тысяч. На основе этого факта ученые пришли к выводу, что одних только генов человека недостаточно для определения всех моделей поведения людей. У материнства сразу два аспекта – генетический и гестационный, а нас определяет как природа, так и воспитание, взаимодействующие между собой сложными, не до конца изученными, а порой и удивительными для нас способами.