Резать со слезами на глазах

Драматичная встреча Эйсава и Яакова, о которой повествуется в библейском отрывке «Ваишлах», изучаемом иудеями всего мира на этой неделе, могла закончиться совсем по-другому – не так дружелюбно. Ведь Эйсав в прошлом поклялся убить Яакова. Да и согласно библейскому тексту, вышел встречать его с войском в 400 бойцов.

Яаков готовился и к такому развитию ситуации, и как сказано в Пятикнижии, наш праотец «сильно испугался и опечалился». Понятно, чего он испугался – превосходящих сил противника. Но от чего он впал в печаль?

Великий еврейский мудрец рабби Йегуда бар Илай считал, что Яаков опечалился от осознания: если случится схватка, то ему самому придется убивать брата и его людей. Несмотря на то, что и еврейский закон, и законы большинства стран и народов, да и сама логика здравомыслия допускают убийство в целях самозащиты, Яакова печалила возможная необходимость совершения такого поступка, хотя он был бы абсолютно оправданным. И тот факт, что принцип самообороны превалирует над запретом убийства, не означает, что, оказавшись перед таким выбором, человек способен сохранить хладнокровие. Нравственные мучения в такой ситуации – неизбежное чувство.

Фактически Яаков сталкивается с концепцией нравственной дилеммы. И это не теоретические абстрактные моральные и этические проблемы, которые можно часами обсуждать в лекториях и телестудиях, а конкретная жизненная ситуация, в которой надо делать сложный выбор.

Таких ситуаций может быть множество. Например, идти ли на аборт ради спасения жизни матери? И в этих ситуациях не существует верного и неверного решения. Дилемма зачастую представляет собой ситуацию, из которой нет правильного выхода. Она возникает в случае конфликта хорошего с лучшим, но чаще – плохого с худшим. И мы вынуждены поступать так, как никогда не сделали бы при других обстоятельствах.

Иудаизм как религиозная система не дает однозначных ответов на все вопросы и признает существование нравственных дилемм со спорными решениями. В конфликте двух зол всегда выбирают меньшее, но этот выбор не избавляет нас от чувства горечи. Праведный человек способен испытывать грусть, даже зная, что поступает правильно. Величие Яакова заключалось именно в том, что он испытывал муки совести, даже когда знал, что его действия оправданны.

И это свойство – испытывать муки совести и сострадание даже в случае самозащиты – стало одной и черт еврейского народа. Одно из самых ярких тому подтверждений пришло в 1967 году после Шестидневной войны. За несколько недель до начала войны никто и подумать не мог о том, что молодому еврейскому государству грозит смертельная опасность. Израиль одержал в той войне триумфальную победу над армиями Египта, Сирии и Иордании, грозившими сбросить молодое еврейское государство в море, и окончательно освободил Иерусалим, но спустя несколько месяцев оказалось, что радость от победы испарилась, а многие солдаты и офицеры, прошедшие ту войну, чувствуют себя подавленными и испытывают муки совести.

Это явление стало столь серьезным, что власти не могли его игнорировать, и Ицхак Рабин, получая степень почетного доктора Еврейского университета, сказал: «Среди бойцов нашей армии распространяется странное явление. Они не чувствуют полной радости, а праздник омрачен печалью и грустью. Есть и такие, кто вовсе не участвует в праздновании. Это те, кто были на передовой и своими глазами видели не только славу победы, но и ее цену – умиравших от ран боевых товарищей. И то, что эта победа досталась нам ужасной ценой, которую заплатили наши враги, также трогает сердца наших людей. Возможно, еврейский народ так и не научился чувствовать триумф победы и завоевания, поэтому мы и встречаем их со смешанными чувствами».

Эти смешанные чувства впервые появились тысячи лет назад, когда праотец еврейского народа Яаков испытал не только страх от опасности, но и нравственные муки от перспективы победы, завоеванной страшной ценой. Только те, кто способен испытывать эти чувства, может защитить свое тело, не подвергая опасности душу.

Главный раввин Великобритании
лорд Джонатан Сакс

Материал подготовила Шейндл Кроль