Ожившие кости

Надежда – один из величайших подарков, который привнёс иудаизм в нашу цивилизацию. Сложно сейчас это представить, но до появления иудаизма и его распространения в мире такого понятия, как надежда, и вовсе не было.

В древности существовали культуры с поверьями о том, что богам в лучшем случае безразлично существование человека, а в худшем – боги изначально настроены против людей. И лучшее, что мог сделать человек в такой ситуации, – стараться не привлекать внимания богов, дабы не навлечь на себя их гнев. Однако и эти попытки, по мнению древних философов, были напрасны, поскольку все мечты человека «разбивались о камни реального мира» – предопределенность, которую ничем не переломить. Об этом, в сущности, и писали величайшие трагики того времени: Софокл и Эсхил, Эдип и Антигон. Примечательно, что в иврите на тот момент и слова такого – «трагедия» – просто не существовало! Да и не было другого аналога, означающего «трагедию» в греческом смысле. Кстати, и в современном иврите также не появилось аналога, и это слово для обозначения трагедии израильтяне позаимствовали у греков.

И сегодня в мире немало культур, в рамках которых само существование человека, равно как и Вселенной, считается бесцельным результатом случайных процессов и хаотичного стечения обстоятельств. Многие убеждены, что их жизнь предопределена какими-то обстоятельствами или же, наоборот, находится в рамках неуправляемого хаоса. И в этих культурах, если и есть место надежде, то исключительно в аристотелевском смысле – сублимация на тему, что всё могло быть совершенно иначе.

В иудаизме эта мысль отчасти тоже находит поддержку. К примеру, книга Экклезиаста, авторство которой в еврейской традиции приписывается царю Соломону, наполнена этой предопределенностью:

Что было, то и будет;
и что делалось, то и будет делаться,
и нет ничего нового под солнцем.

Да и в целом Соломон рассматривает историю как смену постоянно повторяющихся событий, которые, по сути, ничего не меняют. Однако большинство других еврейских толкователей и комментаторов Священного Писания постулируют надежду на лучшее и способность как отдельного человека, так и целого человечества изменить свою судьбу в качестве одной из основ мироздания. В иудаизме жизнь – это продолжительное путешествие, в конце которого нас ждет окончательное избавление. По сути, иудаизм декларирует принципиальный отказ от трагедии во имя надежды.

Социолог Питер Бергер называет надежду «сигналом трансцендентности», а также точкой, в которой нечто извне проникает в жизнь человека. В надежде ведь нет ничего рационального. Она неспособна родиться из фактов прошлого или настоящего. Поэтому воспринимающие жизнь как трагедию считают надежду – просто иллюзией и детскими фантазиями. Они убеждены, что в конечном счете зрелой реакцией рационального человека на его положение во Вселенной является стоическое принятие. Иудаизм же настаивает на обратном: мы должны отказаться от «постулата неизбежности» и всеми силами делать мир лучше, избавляя его от несправедливости. Несправедливость – не неизбежна! Вот, пожалуй, главный практический вывод из этой философии.

Этой надеждой на лучшее и был взращён еврейский народ. И в том числе поэтому и смог сохраниться во время тысячелетий гонений и погромов. Поскольку жил надеждой на возвращение из изгнания домой, в Эрец-Исраэль.

Еще во времена египетского рабства евреи, согласно библейскому тексту, получили с Небес обещание, что пребывание их на чужбине не будет вечным, и однажды они освободятся и вернутся домой: «Г-сподь Б-г ваш смилостивится над вами и возвратит вас из изгнания. И снова соберет вас из мест, где вы рассеяны. Даже если вы будете рассеяны до края небес, то и оттуда соберет вас Г-сподь, ваш Б-г». А во время вавилонского пленения, когда евреи впервые были изгнаны из своей земли, пророк Ирмиягу купил землю в местечке Анатот, неподалеку от Иерусалима, чтобы евреи не сомневались – однажды они вернутся из плена домой.

Пророчествовавший в ту же временную эпоху Йехезкиль видел страшное видение – долину сухих костей, которые «ожили и встали на ноги», а также получил обещание Небес, что евреи и «после такого» вернутся в свою землю. И что это, как не описание Холокоста и последующего восстановления еврейского государства в 1948 году?

Нафтали Герц Имбер, автор текста песни, которая в итоге стала государственным гимном Израиля, почти как пророк думал именно о тексте из книги пророка Йехезкиля: «Од ло авда тикватейну», что значит «Наша надежда еще не потеряна». И неслучайно сам гимн Израиля называется «a-Тиква», то есть – «Надежда».

Надежда даёт понимание, что ни одно поражение не является окончательным, ни одно изгнание не будет длиться вечно, ни одна трагедия не станет последним словом в истории. Только надежда дает нам силы рисковать, участвовать в долгосрочных проектах, жениться, рожать детей и отказываться капитулировать перед отчаянием.

Главный раввин Великобритании
лорд Джонатан Сакс

Материал подготовила Шейндл Кроль