На три святые буквы

Как евреи опознают друг друга на фронте, а раввины – детей в монастыре, рассказывает наш колумнист.

На днях мой старый приятель рассказал историю о чуде, которое в годы Великой Отечественной войны произошло с его отцом. Было это в 1942 году, во время очередной «мясорубки» тех дней, когда счет убитых на их участке фронта шёл уже на тысячи, а раненых было столько, что заниматься каждым отдельно у медиков не было времени. Их просто выложили на носилках в длинную вереницу по обе стороны узкой дороги, а главврач полка, стремительно двигаясь вдоль этой бесконечной колонны, на ходу давал указания, что с ними делать.

Наконец главврач подошел к носилкам, на которых лежал отец моего друга с тяжелым ранением ноги. Бросил на ходу: «Ампутировать!» И пошёл дальше – возможности задерживаться не было. Но услышав приговор, раненый чисто инстинктивно, на автомате стал читать затверженную когда-то в хедере и почти забытую молитву «Шма, Исраэль!».

И тут случилось чудо: полковник медицинской службы впервые за время обхода остановился. Замер на какое-то мгновение, а затем вдруг резко повернул назад и подошел к пациенту.
– Откройте одеяло, я хочу посмотреть его рану! – скомандовал он, а через минуту успокоил раненого: – Вылечим мы твою ногу!

«И ведь в самом деле вылечили! – закончил рассказ мой товарищ. – Только благодаря этой молитве отец до конца жизни ходил на своих двоих».

Нужно заметить, что у нас в семье тоже есть своя история про молитву «Шма, Исраэль!». Несколько лет назад моему отцу позвонила родственница и попросила подъехать в их местный раввинат – помочь подтвердить её еврейство. Папа отправился на другой конец страны и в раввинате свидетельствовал, что она – внучка его родной сестры, а значит, самая что ни на есть настоящая еврейка.
– Но откуда, уважаемый, я знаю, что вы сами – еврей?! – заметил на это старый раввин.
– Ну, во-первых, у меня есть документы, – ответил отец. – А во-вторых, я знаю наизусть одну молитву из детства, которую мама мне велела читать в трудную минуту.
– Считайте, что она настала! – сказал раввин.

И отец начал читать единственную известную ему молитву, но в какой-то момент остановился, заметив, что раввин плачет.
– Что случилось, уважаемый рав? – встревожился отец.
– Я тысячу лет не слышал «Шма, Исраэль!» на идиш!

У меня есть в запасе еще множество самых разных – и грустных, и смешных – историй о силе этой нашей главной молитвы. С этой молитвой на устах умирали и последние защитники Иерусалимского Храма, и приговоренные в 1937 году к расстрелу истовые советские коммунисты. По ней опознавали друг друга евреи, оказавшиеся волею судьбы по разные стороны фронта Первой мировой. С её помощью после Холокоста раввины опознавали еврейских детей, нашедших спасение в монастырях. Её читали израильские солдаты перед боем.

А вспомнил я о ней потому, что в ближайшую субботу во всех синагогах будет читаться библейская глава «Ваэтханан», в которой и содержатся эти строки этой молитвы: «Слушай, Израиль! Г-сподь Б-г наш – Г-сподь Один!»

***

Гуляли мы как-то с одним моим товарищем на обрезании внука нашего общего друга. Само собой, сначала выпили в честь новорожденного, затем – его отца. В честь роженицы тоже было просто грех не выпить. Ну и не были забыты в наших тостах и новоиспеченные дедушка с бабушкой. Словом, к концу празднования приятель был в такой кондиции, что садиться за руль ему категорически не стоило. Но он все-таки за него уселся. И я зачем-то полез вместе с ним в машину.

И вот едем мы домой, а впереди как назло – пост дорожной полиции. И шмонают они все проезжающие машины подряд. Стоило бы приятелю только дыхнуть на инспектора – и он бы как минимум попрощался со своими водительскими правами. Приятель остановился перед полицейским и стал читать «Шма, Исраэль!». А тот, увидев перед собой бородатого еврея в кипе, явно шепчущего слова молитвы, только отдал честь да кивнул: «Проезжайте, рабби».
– Ну, видишь, что животворящая сила «Шма, Исраэль!» делает?! – сказал он, когда мы немного отъехали от поста.