Единство во всех измерениях

В шалашах живите семь дней, каждый
житель Страны Израиля должен
жить в шалаше.
(Ваикра 23:42)

Весь народ Израиля должен жить в одном шалаше.
(Талмуд, тр. Сукка 27b)

Когда вы можете сказать, что нечто вам принадлежит? Когда оно находится под вашим контролем? Когда у вас есть все законные и моральные права использовать его? Когда оно принадлежит только вам и никому больше? Владение чем-либо принимает массу значений, в зависимости от определяющих его личных и социальных обстоятельств. Отличия между двумя главными заповедями праздника Суккот — проживание в суке и приобретение четырех видов растений — один из примеров, демонстрирующих, насколько понятие о владении чем-либо может варьироваться. Упоминая эти заповеди, Тора указывает на необходимость того, чтобы «объект» заповеди был «нашим»; но определение «собственности» меняется от заповеди к заповеди.

По поводу четырех видов растений в Торе сказано: «И возьмите себе в первый день плод дерева великолепного (этрог), ветви пальмовые (лулав) и отростки дерева густолиственного ( хадас — мирт) и верб речных (аравот)…» По мнению наших мудрецов, слова «И возьмите себе…» указывают на то, что все эти растения должны безраздельно принадлежать своему владельцу: тот, кто берет украденный этрог (или лулав, хадас, араву) или пользуется одолженным у кого-либо, или даже приобрел этрог на двоих с кем-то, не считается исполнившим заповедь о четырех растениях в первый день праздника Суккот.

О заповеди жить в сукке (шалаше) в Торе сказано: «И празднуйте себе праздник суккот». В данном случае слово «себе» трактуется более широко. В Талмуде сказано, что этот стих указывает на то, что сукка не может быть украденной. В таких обстоятельствах даже одолженная или построенная на пару с кем-то еще сукка считается достаточно «личной» для соответствия условиям заповеди.

В качестве подтверждения широкого толкования понятия «владеть» по отношению к сукке Талмуд приводит другие цитаты из Торы. В книге Ваикра (23:42) сказано: «В суккот живите семь дней; каждый житель Израиля должен жить в сукке». В этом стихе слово «суккот» (множественное число от «сукка») написано без буквы вав. Следовательно, это слово можно прочитать еще и как суккат — т.е. «сукка, [принадлежащая кому-либо]», поэтому стих переводится так: «каждый житель Израиля должен жить в сукке». В Талмуде сказано: Тора подразумевает, что весь народ Израиля может — и обязан — собраться в одной сукке! Помимо того что эти строки подчеркивают необходимость единства и равенства всех евреев, они говорят о том, что для каждого из нас сукка не является «личным» владением, с помощью которого мы можем исполнить заповедь проживания в ней. Если весь народ Израиля может собраться в одной сукке, значит, требование сделать сукку «для себя» понимается не в узком смысле единоличного владения, а в значении права использовать ту или иную вещь.

Почему определения собственности по отношению к проживанию в сукке и к заповеди о четырех видах растений так разнятся? Очевидно, существует и внутреннее различие между этими заповедями праздника Суккот — и оно распространяется на их отличительные черты и самоидентификацию того, кто их исполняет.

В Суккот мы празднуем единство еврейского народа. Именно единство лежит в основе трех заповедей — радоваться, исполнить заповедь о четырех видах растений и проживание в сукке.

Любой праздник называется «время радости» (ивр. моадим ле-симха), но Тора подчеркивает важность радости именно в Суккот, а не в любой другой праздник. Поэтому в молитве только праздник Суккот мы называем «зман симхатейну» (время нашей радости). (Песах известен как «время нашей свободы», а Шавуот — как «время дарования нам Торы».) С праздником Суккот действительно ассоциируется радость — которая достигает своего пика во время «черпания воды», проводимого на протяжении всего периода праздника.

Для еврея заповедь радоваться является возможностью испытать чувство единства со своим народом и сопереживания. «Радуйтесь в эти дни, — говорит Тора, — и ты, и твой сын, и дочь, и слуга, и служанка, и левиты, и гость, и сирота, и вдова…» По мнению Маймонида, «когда ты ешь и пьешь, тебе также нужно накормить гостя, сироту, вдову и других несчастных. Тот, кто запирает свои двери и устраивает трапезу только со своей семьей, но не разделяет ее с бедняками и несчастными, — празднует пир живота, но не исполняет заповедь о радости».

Эгоистичное празднование сеет раздор, подчеркивает различия между богатыми и бедными, между зажиточными и неимущими членами общества. Но радость заповеди (в том значении, которое вкладывает в него Тора) объединяет людей. Хозяина и слугу, главу семьи и одинокого человека, богача и бедняка объединяет радость праздника.

Как бы то ни было, даже самая бескорыстная радость вряд ли помогает достичь «единства» в самом прямом значении этого слова; главным образом оно демонстрирует связь между совершенно разными людьми. Нищего от богатого в любом случае отделяют социальный статус и материальное положение, точно так же, как отличаются друг от друга слуга и хозяин, гость и хозяин дома. Но полные радости сердца вместе с щедростью простираются далеко за пределы подобных различий, хотя разделение и удаленность людей друг от друга остаются. Поэтому для пробуждения глубокого и истинного чувства единения еврей исполняет заповедь о четырех видах растений.

В Мидраше сказано, что четыре вида растений олицетворяют четыре духовных уровня общины. Этрог, обладающий прекрасным вкусом и восхитительным ароматом, символизирует идеального человека, у которого есть глубокие познания Торы и тяга к совершению добрых поступков. Лулав, у плодов которого (фиников) есть вкус, но нет запаха, воплощает ученого человека, не утруждающего себя добрыми делами, — то есть посвятившего себя Б-жественной мудрости, но остающегося в стороне от практической части еврейской жизни. Хадас обладает прекрасным ароматом, но у него нет вкуса, — то есть он указывает на деятельного, но невежественного человека. А арава, у которой нет ни вкуса, ни запаха, символизирует еврея, который никак не проявляет свое еврейство. В Суккот лулав, хадас, арава и этрог соединяются, вновь и вновь свидетельствуя о внутреннем единстве совершенно разных людей. Какие бы различия ни существовали между ученым и невежественным человеком, между тем, кто соблюдает заповеди, и тем, кто обходит их стороной, Суккот — это время, когда все мы соединяемся воедино и подтверждаем свое единство. Поэтому (вместе с тем, что радость Суккот олицетворяет объединяющие всех нас отношения, в основе которых лежит взаимопомощь между различными представителями еврейского народа) четыре вида растений превращают нас в единое целое. Держа в руке четыре вида растений, мы вновь подтверждаем тот факт, что, несмотря на все различия, мы едины.

Несмотря на все различия, мы едины. Но эти различия остаются, о чем красноречиво свидетельствуют четыре вида растений.

Лулав является высшим уровнем, олицетворяя мудрость и эрудицию. Хадас распространяет аромат добрых дел, а арава указывает на очевидное невежество и бесплодность. В своем великолепии этрог, конечно, превосходит их всех. Даже учитывая тот факт, что все эти растения символизируют единство различных представителей народа Израиля, они подчеркивают различия между ними — более того, указывают на то, что все эти отличительные признаки являются взаимодополняющими.

Как бы то ни было, существует высшая форма единства, воплощаемая в праздник Суккот. Эта форма выражается в объединяющих качествах сукки, которые проявляются в способности собрать под своей крышей весь народ. «Весь народ Израиля может — и должен — жить в одной сукке», — потому что сукка олицетворяет единство на таком глубоком и всеобъемлющем уровне, что перед ней меркнут и исчезают любые различия.

«Сукка — единственная заповедь, которую еврей исполняет в грязной обуви», — гласит хасидская мудрость, которая отображает всю суть сукки. Когда человек заходит в сукку, ее стены и крыша поглощают как его самого, так и его целостность. Его разум находится в сукке точно так же, как и его ноги; его сердце всего лишь занимает отведенное ему место, как и его «грязная обувь». Поэтому когда весь народ Израиля собирается в одной сукке, единство распространяется на все индивидуальные особенности и различия между ними. Это единство возникает не благодаря нашей любви или состраданию по отношению к ближним. Это также не то единство, которое происходит от того, как наши личные качества, способности и сила дополняют друг друга, формируя все органы единого тела. Скорее, наоборот: сукка раскрывает скрытое в нас единство — простое и полное единство народа, лежащее в основе абсолютного и неповторимого единства их Творца, их Источника.

Наши мудрецы по-разному интерпретируют слова Торы «для себя», которые относятся к заповеди о четырех видах растений и сукке. Еврей, берущий четыре вида растений, объединяется со своим народом так, что его индивидуальные качества полностью сохраняются — а, скорее, используются. Поэтому в Торе употребляется слово «лахем» — «для всех вас» (во множественном числе): обращаясь ко всему народу Израиля, упоминая четыре вида растений, Тора говорит с каждым из нас, указывая на необходимость личного вклада на общее благо. В данном контексте «ваше» означает нечто, присущее конкретному человеку; но нечто, взятое в долг или приобретенное совместно с кем-либо, не является собственностью отдельного человека.

Когда же речь заходит о строительстве сукки, Тора обращается к нам, используя слово леха («для себя») — ведь заповедь о сукке затрагивает единство народа Израиля, в котором все мы становимся одним целым. В данном случае «для себя» указывает на единое «я» всего народа; ведь исполнение заповеди о сукке не нарушает единства (кроме случаев, когда сукка была украдена), и сукка твоего ближнего принадлежит тебе в той же мере, как и твоя собственная.

Основано на трудах Любавичского Ребе

MeaningfulLife.com