Из рабства

Читая недельную главу Мишпатим, мы отмечаем одну из самых удивительных стилевых особенностей Торы, — ее переход от обычного повествования к формулированию закона. Все предшествующие главы книги Шмот в основном содержали рассказ о рабстве народа Израилева и Исходе из Египта на пути к свободе. Теперь же наступило время для детальной кодификации законов. И это не случайность, а необходимость. 

В иудаизме закон произрастает из исторического опыта народа. Египет послужил для евреев «школой души»; а память в этом случае стала своеобразными бессрочными курсами по предмету «искусство и ремесло свободы». Курсы эти научили еврейский народ тому, что значит находиться на противоположной стороне относительно силы и власти. «Вы знаете душу пришельца», — сказано в нашей недельной главе (Шмот 23:9). Евреи были народом, получившим указание никогда не забывать горький вкус рабства — чтобы никогда не принимали свободу как данность. Ведь те, кто воспринимают свободу как должное, в конце концов теряют ее.

Нигде эта мысль не прослеживается так отчетливо, как в нашей недельной главе. В предшествующих главах мы читали об историческом опыте рабства, выпавшего на долю еврейского народа, и поэтому социальное законодательство, дающееся в главе Мишпатим, начинается с темы рабства. Интересно не только то, что Тора говорит по этому поводу, но и то, о чем она умалчивает.

Тора не говорит: откажитесь от рабства (хотя, казалось бы, именно этого можно было бы ожидать). Неужели не в этом заключен смысл всей истории, изложенной ранее? Сначала Йосеф был продан в рабство родными братьями. Затем уже Йосеф, ставший помощником фараона, угрожает рабством братьям. Спустя несколько поколений, когда египетский престол занимает фараон, «не знавший Йосефа», евреи становятся рабами египтян. Рабство, как и месть, — это порочный круг, который нельзя разорвать естественным путем. Почему бы в таком случае не разорвать его путем сверхъестественным? Почему Всевышний не говорит о том, что рабства больше не будет?

Тора уже дала нам скрытый ответ на этот вопрос. Природа человека может меняться, но это занимает время — десятилетия, века и даже тысячелетия. С точки зрения ценностей, установленных Торой, использование власти одного человека против другого без его на то согласия, является насилием над личностью и достоинством. И это касается не только отношений между хозяином и рабом. По мнению многих классических комментаторов Торы, сюда можно отнести и отношения между государем и его подданными. Еврейские мудрецы говорят о том, что это касается и отношений между Б-гом и человеком. В Талмуде сказано, что если Всевышний в действительности заставил еврейский народ принять Тору, «подняв гору над их головами» (Шаббат 88a), то это противоречит самой сути завета. Мы — авадим, рабы Творца и Его слуги, потому что в свое время таков был свободный выбор наших предков (см. Сефер Йегошуа 24).

Таким образом, от рабства нужно отказаться, но фундаментальный принцип отношений Б-га с еврейским народом заключается в том, что Он не заставляет нас меняться быстрее, чем мы можем сделать это по собственной воле. Поэтому глава Мишпатим не запрещает рабство, но устанавливает ряд фундаментальных законов, которые ведут людей, пусть и постепенно, к отказу от этого явления по их собственной воле. Вот эти законы:

Если купишь раба-еврея, шесть лет он будет служить, а на седьмой — выйдет на свободу без выкупа... А если заявит раб: я люблю господина своего, и жену свою, и детей своих, не выйду я на свободу, пусть господин приведет его к судьям, и подведет его к двери или к косяку, и проколет господин ухо его шилом, и останется он служить навеки (Шмот 21:2–6).

На что указывают эти законы? Во-первых, сама суть рабства претерпевает серьезные изменения. Теперь рабство уже не является постоянным статусом, поскольку по истечении определенного срока раб должен быть освобожден. Раб-еврей выходит на свободу через семь лет, причем ему об этом известно заранее. Свобода дается рабу не по желанию хозяина, а по воле Б-га. Зная, что через определенное время он выйдет на свободу, человек продолжает быть рабом, но, с духовной точки зрения, остается свободным. Это изменение само по себе стало революционным.

Но и это еще не все. Шесть лет — довольно длительный период, поэтому в данном случае в силу вступает закон Шаббата, согласно которому в один из семи дней раб «дышал воздухом свободы» и никто не мог заставить его работать.

Шесть дней работай и делай всю работу свою, а день седьмой, суббота — Б-гу, Всесильному твоему: не совершай никакой работы ни ты... ни раб твой, ни рабыня твоя... чтобы отдохнул раб твой, и рабыня твоя, как ты. И помни, что рабом был ты в стране Египетской, и вывел тебя Б-г, Всесильный твой, оттуда рукою мощною и мышцей простертою; поэтому повелел тебе Б-г, Всесильный твой, отмечать день субботний (Дварим 5:12–14).

Торе известно и о том, что не каждый раб стремится обрести свободу. И это явление также имеет корни в истории еврейского народа. Странствуя по пустыне, евреи не раз хотели вернуться в Египет. Они говорили: «Помним мы рыбу, которую ели в Египте даром, огурцы и дыни, и зелень, и лук, и чеснок» (Бемидбар. 11:5). Раши указывает на то, что слово «даром» (ивр. хинам) в данном контексте нельзя понимать буквально, так как евреи платили за эти кушанья тяжким трудом и собственными жизнями. «Даром» означает «не будучи отягощенными заповедями» — то есть, обязательствами и принуждениями. У свободы есть высокая цена — большая ответственность. Многие люди демонстрируют то, что Эрих Фромм называл «страхом свободы». Руссо говорил о «принуждении народа к свободе» — феномене, который привел к разгулу террора в годы Великой французской революции.

Тора не заставляет людей быть свободными, но настаивает на необходимости клеймения раба. Если раб отказывается от свободы, его хозяин «подведет его к двери или к косяку, и проколет господин ухо его шилом». Раши объясняет эти строки следующим образом:

Почему прокалывать шилом нужно именно ухо, а не любую другую часть тела? Сказал рабби Йоханан бен Закай: «Это ухо слышало на горе Синай» “ибо Мне сыны Израиля рабы”, и все же человек пошел и приобрел себе господина, — оно должно быть проколото». Раби Шимон давал этому стиху аллегорически-нравоучительное толкование: «Чем дверь и косяк отличаются от всего, что есть в доме? Сказал Святой, благословен Он: Дверь и дверной косяк были в Египте свидетелями того, как Я миновал притолоку и два косяка, и сказал: “ибо Мне сыны Израиля рабы” — Мои рабы, но не рабы рабов. А этот человек пошел и приобрел себе господина. Пусть же его ухо будет проколото при них (т.е. пусть же теперь дверь и косяк будут свидетелями того, как человек сам выбирает для себя рабство).

Раб может оставаться рабом, но он всегда помнит о том, что Всевышний не хочет этого для Своего народа. В результате соблюдения этих законов в обществе появились силы, решительно выступившие за отказ от рабства, и каждый человек получил свободу выбора. В конце XVIII века в Британии квакеры, методисты и евангелисты (самым известным представителем которых был Уильям Уилберфорс) начали кампанию за отмену работорговли. Они руководствовались своими религиозными убеждениями, базировавшимися в немалой степени на библейском повествовании об Исходе из Египта, а также на призыве пророка Йешаягу «проповедовать пленным освобождение и узникам открытие темницы» (Йешаягу 61:1).

В США рабство было отменено только после Войны Севера и Юга, причем находились проповедники, цитировавшие Библию, пытаясь оправдать его существование. В своей второй инаугурационной речи Авраам Линкольн сказал: «Обе стороны пользовались одной и той же Библией и верили в одного и того же Б-га, и каждая надеялась на Его помощь в своей борьбе. Удивительно, что люди вообще могут просить Б-жьей помощи, чтобы вырвать тяжко заработанный кусок хлеба изо рта другого человека, но не станем судить, да не судимы будем».

Как бы то ни было, рабство в США было отменено еще и благодаря тексту Декларации независимости, согласно которому «все люди созданы равными» и наделены Творцом неотчуждаемыми правами на жизнь и свободу. Автор этих строк, Томас Джефферсон, сам был рабовладельцем. Но такова уж скрытая сила идеалов — внезапно человек понимает, что отстаивание своего права на свободу и достоинство противоречит тому, что он лишает этого права других. В этот момент и наступают перемены, а для серьезных изменений требуется время.

Если история преподает нам один и тот же урок, это означает, что Всевышний терпелив, хотя мы часто испытываем Его терпение. Он хотел отмены рабства, но, вместе с тем, желал, чтобы она стала инициативой обычных людей, понявших порочность этого явления. Всевышний, заповедавший нам изучать историю, верил в то, что настанет время, когда мы выучим главный урок истории — свобода неделима. Если мы ищем свободы для себя, то должны даровать ее другим.

Главный раввин Британского Содружества
Джонатан Сакс