Пророки над царями

Восстание Кораха стало результатом предательского сговора нескольких евреев, не согласных с тем, что их лидером был Моше Рабейну. Среди них был сам Корах из колена Леви, который, по мнению Раши, считал себя достойным более значимой роли. Еще двух евреев из колена Реувена — Датана и Авирама — разозлил тот факт, что во главе народа стали левиты, а не представители их колена. Реувен был первенцем Яакова, и некоторые его потомки полагали, что по этой причине именно они должны занимать главенствующие позиции. Их поддержали 250 человек, «вождей общества, призываемых на собрания, людей именитых», которые, как считает Ибн Эзра, огорчились тому, что после греха золотого тельца привилегированное положение среди израильтян заняли потомки Леви.

Все новое — хорошо забытое старое. Сюжет о восстании Кораха — хорошо знакомая нам история уязвленных амбиций и презренной зависти, которую еврейские мудрецы назвали «спором не во имя Небес». Поражает здесь другое — то, как отреагировал на бунт Моше Рабейну. В первый и единственный раз он сотворил чудо ради того, чтобы утвердить свой авторитет:

«И сказал Моше: "Вы поймете, что на эту роль я был избран Всевышним, а не поступал так по собственной воле. Если эти люди умрут естественной смертью, как обычные люди, это будет означать, что Всевышний не посылал меня с миссией ради еврейского народа. Но если случится чудо и разверзнется земля, поглотив этих людей вместе со всем, что им принадлежит, и они сойдут в могилу живыми, знайте, что в этом случае они оскорбили Творца"».

По сути, Моше использовал собственную силу для устранения противников. Такая линия поведения в корне отличается от той, что он продемонстрировал ранее, когда к нему явился Йегошуа с известием о том, что Эльдад и Мейдад пророчествуют среди евреев втайне от самого Моше и семидесяти старейшин. Йегошуа полагал, что пророчества Эльдада и Мейдада представляют угрозу Моше как лидеру народа, и поэтому просил его: «Господин мой, задержи их!» Ответ Моше является примером добродетели и благородства духа в контексте всех книг Танаха. Он сказал: «Не ревнуешь ли ты за меня? О, если бы все сыны народа Б-га были пророками, лишь бы Б-г дал им дух свой!»

Чем Эльдад и Мейдад отличались от Кораха и его заговорщиков? Разве не одно и то же имели в виду Моше, сказавший: «О, если бы все сыны народа Б-га были пророками!», и Корах, который сказал: «Ведь все общество, все святы, и среди них Б-г»? Почему в первом из описываемых случаев поведение сынов Израиля допустимо, а во втором нет? Или Моше был просто непоследователен? Вряд ли. Никогда у народа Израиля не было столь дальновидного и мудрого лидера.

В одной из книг, содержащих наиболее глубокий методологический анализ текстов Торы, сказано, что «слова Торы немногозначны в одном месте, но полны смысла в другом». Иначе говоря, мудрецы указывали на то, что если мы хотим постичь смысл какого-то запутанного, не до конца ясного отрывка Писания, нам стоит поискать похожую историю в других частях Торы, и тогда смысл первой станет более понятен. Та же идея заложена и в последнем из тринадцати правил толкования текста Торы, сформулированных равом Ишмаэлем: «Если два отрывка Торы содержат утверждения, противоречащие друг другу, то смысл их может быть уточнен посредством третьего отрывка».

В случае с приведенными выше историями ответ содержится в книге Бемидбар, где Моше просит Всевышнего выбрать для народа Израиля следующего лидера. Творец велит Моше назначить своим преемником Йегошуа: «Возьми себе Йегошуа, сына Нуна, человека, сильного духом, и возложи на него руку твою. И поставь его перед Эльазаром-коэном и перед всем обществом, и дай ему указания на глазах у них. И дай ему от величия твоего, чтобы слушалось его все общество сынов Израиля» (Бемидбар 27:18-20).

Моше получил наказ совершать два действия, представляя Йегошуа первосвященнику и народу Израиля: сначала он должен был «возложить на него руку», а затем — «дать ему от величия» своего. Каково значение двух этих действий? В чем различие между ними? Какое из них считается «официальным назначением на должность»? Объяснение раввинов в Мидраш Раба, на первый взгляд, лишь добавляет вопросов: «"Возложи на него руку" напоминает зажигание одной свечи от другой. "Дай ему от величия твоего" подобно переливанию воды из одного сосуда в другой». И именно эти слова помогут нам разгадать загадку.

Существует два основных проявления лидерства. Первое — власть, второе — влияние, и зачастую одно мы принимаем за другое. В конце концов, влияние тех, кто обладает властью, огромно. Верно и обратное: если у человека есть возможность влиять на события, он наделен определенной властью. Как бы то ни было, эти понятия не просто отличаются друг от друга — они противоположны.

Понять это нам помогает простой пример. Представьте себе, что вы наделены неограниченной властью, которую в определенный момент решаете разделить с еще девятью людьми. После этого у вас остается одна десятая часть той власти, которой вы обладали изначально. А теперь представьте, что вместо власти у вас есть неограниченная возможность влиять на события, которую вы разделяете с теми же девятью людьми. Какая доля останется у вас? Та же самая, а на самом деле она стала даже больше. Причина проста: сначала вы были одиноки, а теперь все вместе представляете группу из десяти влиятельных человек. Область вашего влияния увеличилась. Чем больше мы делимся своей властью, тем меньшая ее часть принадлежит нам. Иначе обстоит дело с влиянием: чем больше мы делимся ими с другими, тем более влиятельными становимся сами.

Власть и влияние настолько отличаются друг от друга, что в Торе носителями этих качеств являются два разных лидера: царь и пророк. Цари наделены властью. Они могут устанавливать любые налоги, насильно отправлять людей в армию и решать, когда и против кого им воевать. Помните «Левиафан», сочинение философа Томаса Гоббса, где он описывает власть с позиции силы? Мыслитель предложил теорию «общественного договора», смысл которой состоит в том, что люди добровольно передают власть правительству или другому органу для сохранения порядка и недопущения анархии и беззакония.

У пророков, напротив, не было никакой власти. Они не командовали армией и не устанавливали налогов. Они передавали народу послания Творца, но не могли заставить исполнять его заветы. Все, что у них было, — это влияние, зато какое! Нас и сегодня вдохновляет борьба пророка Элиягу против беззакония, призывы пророка Амоса к социальной справедливости, слова пророка Йешаягу о последних днях нашего мира. А чьим примером сегодня служат жизненные пути царя Израиля Ахава или иудейских царей Йехошафата и Йеху? Со смертью царя приходит конец и его власти. Когда же наш мир покидает пророк, его влияние становится лишь сильнее.

Вернемся, однако, к Моше Рабейну. Он раскрывается перед нами не в одной, а сразу в двух ролях. С одной стороны, монархии в те времена еще не существовало, но Моше фактически был наделен властью царя. Он вывел евреев из Египта, повел их в бой, назначил вождей, старейшин и судей. Он управлял ими. Однозначно Моше обладал властью.

Но вместе с тем Моше был величайшим пророком, каких не было ни до него, ни после. Он был провидцем, слышавшим Б-га и говорившим с Ним. Влияние его неизмеримо. В записях французского философа Жан-Жака Руссо, обнаруженных после его смерти, были такие слова:

«… удивительным и почти уникальным явлением является отовсюду гонимый народ, у которого почти две тысячи лет нет своих земель… народ, рассеянный по миру, угнетаемый, преследуемый и проклинаемый всеми народами и вопреки всему сохраняющий свои особенности, законы и обычаи, вечную любовь к тому устройству общества, с которым, казалось бы, у них не осталось никакой связи. Евреи представляют собой единственное в своем роде явление — законы Нумы, Ликурга и Солона мертвы; а установленные еще в древности законы Моше соблюдаются и сегодня. Афины, Спарта, Рим исчезли, и населявшие их народы среди нас уже не найдешь. А народ разрушенного Сиона продолжает жить».

Теперь мы знаем, почему Моше должен был дважды представить своего преемника Йегошуа. Сначала он должен был передать Йегошуа свою силу пророка. В Торе приведены слова весамахта эт ядеха — «возложи руку твою»; их мы используем и сегодня — когда наставник передает своему ученику смиху, диплом раввина. Затем Моше должен был передать Йегошуа еще и власть царя, или, как сказано в Торе, «дать ему от величия». Суть этой власти заключена в управлении народом и командовании армией, и в тексте Торы эта мысль сформулирована довольно четко. Всевышний говорит Моше: «И дай ему от величия твоего, чтобы слушалось его все общество сынов Израиля… По слову его будут выходить и по слову его будут входить он, и все сыны Израиля с ним, и все общество». Это слова о власти, а не о влиянии.

Теперь комментарий мидраша кажется нам ясным и абсолютно точным. Передача влияния («возложение руки») подобна «зажиганию одной свечи от другой». Когда мы зажигаем одну свечу при помощи другой, то свеча, зажженная раньше, не гаснет. Наоборот, света только прибавляется. Точно так же, делясь силой своего влияния с другими, мы становимся еще более влиятельными. Но в случае с властью это не так. Она подобна силе, которую «переливают из одного сосуда в другой». Чем больше содержимого оказывается во втором сосуде, тем меньше его остается в первом. Власть небезгранична. Отдавая ее, мы слабеем.

Вот почему в истории с Эльдадом и Мейдадом (которые «пророчествовали в народе») великий пророк ответил Йегошуа: «О, если бы все сыны народа Б-га были пророками…» Йегошуа, опасавшийся, что они могут подорвать авторитет Моше, принял влияние за силу власти. Однако Эльдад и Мейдад никогда не стремились к власти; просто на какое-то время на них снизошел «пророческий дух», присущий Моше. Они разделяли его влияние, приумножая его и не угрожая авторитету пророка.

А Корах и его сообщники стремились именно к власти, тем самым, действительно, угрожая авторитету царя. «У поколения может быть только один лидер, но не два», — говорили еврейские мудрецы. Или: «Как два царя могут делить одну корону?» Существует немало различных форм правления: монархия, олигархия, демократия… Но все их объединяет одно: власть централизована и сосредоточена в одних руках, будь то единоличный правитель, группа людей или институция (например, парламент).

Без монополии на согласованное управление и сдерживание силы правительство не может существовать. Вот почему еврейский закон гласит: «Царь не вправе отвергать положенные ему почести».

Слова Моше о том, что Кораха и его сторонников поглотит земля, не выражали ни гнева, ни страха. В данном случае дело было не в личной, субъективной позиции Моше. Он имел в виду, что если силу пророчества могут разделить многие, то силой царя должен быть наделен лишь один человек. В обществе, где существует два конкурирующих между собой источника власти, невозможен порядок. Если бы Моше не действовал так решительно в отношении Кораха, нормальная жизнь той общности людей, которую он возглавлял, была бы поставлена под угрозу.

Эти две истории как нельзя лучше демонстрируют разницу между властью и влиянием. Рассказ о Корахе стал описанием конфликта, который нужно было погасить. В этом споре победитель мог быть только один — или Моше, или Корах. В истории с Эльдадом и Мейдадом конфликта не существовало в принципе. Знание, вдохновение, пророчество — всем этим можно делиться, не испытав потери. Те, кто делится ими с окружающими, вносят весомый вклад в духовное развитие общества, повышая тем самым и свой духовный уровень.

Перефразировав Шекспира, мы можем сказать, что «пророчество переживет людей, власть же погребут вместе с ними». Сама суть иудаизма заключена в воспевании превосходства пророков над царями, справедливости над силой, обучения над насаждением идей, влияния над властью. На протяжении всей нашей истории евреи обретали власть лишь на короткий промежуток времени, но во все времена еврейский народ оказывал влияние на развитие западной цивилизации. Люди продолжают бороться за власть. Ах, если бы они только понимали, как эта власть ограничена! Одно дело — заставить людей вести себя определенным образом; совсем другое — научить их иначе смотреть на мир, чтобы они изменили свое поведение, руководствуясь собственным выбором. Применяя власть, мы принижаем окружающих; оказывая влияние, мы поднимаем их на новый уровень. В этом заключается один из главных гуманистических принципов иудаизма. Не каждому из нас дана власть. Но все мы можем повлиять на то, чтобы добра и света в нашем мире становилось больше.

Джонатан Сакс