Притча о двух птичках

На протяжении тысячелетий немало было сказано нашими пророками и мудрецами во славу народа Израиля. И все же каждое утро мы начинаем с повторения слов печально известного пророка Балаама, готового проклясть весь еврейский народ за золото и серебро, если бы Всевышний это допустил. В качестве объяснения этому я хочу рассказать притчу, услышанную от раввина Элимелеха Цвибеля, моего учителя.

В другом мире, существующем параллельно нашему, есть лес, населенный животными необыкновенной красоты. Особенно красивы в том лесу птицы, а первая среди них — птичка цидикель. Прекраснейшая из цидикель живет на дереве, под которым каждое утро собираются все живущие в лесу звери. Едва солнце покажет над горизонтом свою золотистую макушку и лучи его осветят крону дерева, цидикель расправляет крылья и предстает перед собравшимися во всей красе. Перья ее переливаются бесчисленными оттенками, ослепляя великолепием обитателей леса, которые застывают в трепете и восторге. И с каждым днем зрелище это становится только прекраснее.

И длилось это до тех пор, пока однажды в лесу не появилась новая птичка. И очень скоро звери начали собираться уже под ее деревом, а у цидикель почитателей почти не осталось.

«Неужели она прекраснее меня? — спрашивала цидикель. — Как же так? Ведь в целом мире не сыскать цветов, которых не было бы в моем оперении!»

Свита ее растерянно бормотала в ответ, что в оперении новой птицы вообще нет никаких цветов, потому что она совершенно черная, и оттого цидикель злилась еще сильнее. Она, и только она, была воплощением совершенства, и если черный цвет считался бы по-настоящему красивым, то в мире вообще не осталось бы красоты! Вне себя от досады и злости, поднялась она в воздух и полетела на другой конец леса — взглянуть на неожиданную соперницу.

Там, под деревом, в немом восторге застыли все ее прежние почитатели, перед которыми на ветвях сидела черная птица. И солнечные лучи играли на ее блестящих черных перьях, отражая бесчисленное множество цветов. И картина эта действительно завораживала.

«Неужели она красивее меня?» — воскликнула цидикель, обращаясь ко всем сразу и к каждому в отдельности. «Мы не знаем, — слышалось в ответ. — Ведь солнце уже взошло». «Ну хорошо, — сказала цидикель, — завтра же на рассвете мы устроим состязание. Кто будет судьей?»

Такую ответственность не рискнул взять на себя ни один из зверей, а между собой цидикель и ее черная соперница все никак не могли договориться. В конце концов, порешили, что обе они появятся на одном дереве, а на каком именно, никому не скажут. И кто первым их увидит, тот и станет судьей.

Выбрали они дерево и всю ночь тщательно готовились к рассвету — чистили перышки и репетировали причудливые танцы. И когда пришел рассветный час, в последний раз решительно расправили крылья. Но эту великолепную сцену наблюдали лишь окружавшие их деревья — никто из лесных обитателей так и не появился.

Птички уж совсем было пришли в отчаяние, но тут из растущего под деревом кустарника раздались ужасные громкие звуки — да такие, что обе от страха чуть не упали с ветки. Это был огромный дикий боров. Весь в грязи, источая отвратительный запах, он застыл перед соперницами, пораженный зрелищем. И те поняли, что судьба каждой из них зависит теперь от него, и принялись кружиться перед ним, расправив крылья в элегантном танце. Боров хрюкал, храпел и кашлял от удовольствия, и раз за разом просил обеих птиц повторить танец. Не меньше часа прошло, прежде чем он объявил победительницу, которой оказалась черная птичка.

«Ах так! — воскликнула цидикель в отчаянии. — Значит, моя красота и не красота вовсе! И нет мне больше места в этом лесу!» Она улетела, и никто больше никогда не слышал о ней.

… В этой истории птичка цидикель олицетворяет собой свет, который Творец вкладывает в созданное Им. Этот свет льется на наш мир через чудеса, праведников и добрые дела, свершаемые искренне и безвозмездно. Черная же птичка — это тьма. И когда тьма становится красотой, эта красота потрясает настолько, что свет цидикель меркнет и не имеет прежней силы. А боров — это наш мир. Низший из миров. Мир действия, который Создатель объявил высшим судьей истине и красоте.

Цви Фриман