Музыка на похоронах раввина

Приехав в польский Ярослав, рабби Моше Лейб из Сасова первым делом отправился в иешиву и занялся там изучением Талмуда. Во время перерыва он разговорился с местными жителями, расспросил их о жизни, о том, не нуждаются ли они. Спустя несколько минут в синагогу зашел местный раввин, рабби Шимон.

— Добро пожаловать в Ярослав, дорогой мой раввин и учитель, — воскликнул рабби Шимон.

— Обойдемся без титулов и громких слов, — отвечал рабби Моше Лейб. — Я узнал, что в городе живет женщина, которая вот-вот должна родить, а ей даже не на чем спать. Пойдем со мной, поможем ей в час нужды.

Раввины купили две вязанки соломы. Тащя на спине по вязанке, они добрались до лачуги бедной женщины, которая жила на окраине городка. Они подготовили все необходимое для родов и ушли.

Рабби Моше Лейб всегда заботился о сиротах, вдовах и бедняках. Помогая им, он старался делать это в тайне. Часто даже те, кому он помогал, не догадывались, кто стал их благодетелем. Благодаря безмерной любви раввина к евреям, его прозвали «защитником народа Израиля».

В Сасове, где жил раввин, всем было известно, что после утренней молитвы он навещает местных вдов с пожеланиями доброго утра. Эти визиты были источником радости и утешения для женщин, которым зачастую приходилось в одиночку бороться с трудностями.

Однажды, в холодный зимний день, раввин узнал об одной семье, у которой не было дров, чтобы обогреть дом.

Раввин хотел помочь этой семье и принести дров, но не знал, как можно сделать это незаметно, чтобы не смущать бедных людей. Он решил переодеться в крестьянскую одежду и сделать вид, что ходит по домам и продает дрова.

Но когда он попытался продать дрова бедной женщине, которая к тому же была беременна, она отказалась от покупки, сообщив, что у нее нет денег.

— Даже если бы у меня были деньги, — с горечью произнесла женщина, — мы не смогли бы нарубить купленные дрова, чтобы обогреть дом, потому что наш топор сломался.

Раввин, переодетый в крестьянина, сказал, что ей не стоит волноваться. Он заверил женщину, что отдаст им дрова в кредит, и нарубит своим топором без дополнительной платы...

Раввин регулярно наведывался на рынок и там помогал разгружать телеги людям, приехавшим в город, чтобы продать свой нехитрый товар. А когда хозяева были заняты делом, он сам поил уставших лошадей.

Однажды на свадьбе, которую рабби Моше Лейб устроил для бедных жениха и невесты. Под звуки свадебного оркестра Моше Лейб произнес: «Я бы очень хотел уйти в мир иной под музыку клезмеров». Присутствовавшие на свадьбе были ошарашены этой фразой и некоторое время разговоры об этом шли по всему городу.

Прошло много лет. Однажды утром музыканты из Сасова, когда-то игравшие на той самой свадьбе, на телеге, запряженной лошадью, отправились в Броды, где должны были играть на свадьбе. В этот день они, чтобы успеть прочесть утреннюю молитву, проснулись пораньше. Им совсем не хотелось опоздать в Броды. Во время поездки лошадь неожиданно пошла по другому маршруту, повернув в обратном направлении — туда, откуда они выехали. Несмотря на отчаянные попытки музыкантов развернуть лошадь, она не желала везти их в Броды.

Музыканты страшно перепугались. Ведь они торопились на свадьбу. Как же им остановить лошадь? А если они все-таки опоздают, их могут больше вообще никогда не пригласить в Броды! Лошадь не останавливалась до тех пор, пока не привезла отчаявшихся музыкантов на кладбище Сасова. На кладбище они увидели многотысячную толпу, что для их городка было редкостью: наверняка, скончался известный в городе человек. Словно услышав их мысли, к музыкантам подошел человек из толпы и, рыдая, сообщил о кончине рабби Моше Лейба.

Вдруг кто-то из музыкантов вспомнил слова раввина, произнесенные им много лет назад. Они даже вспомнили мелодию, которую играли тогда, и захотели ее повторить. Увидев музыкантов, жители города тоже вспомнили о случае на свадьбе. По толпе прошел приглушенный гул. Присутствующие на похоронах раввины, сомневавшиеся в уместности веселой музыки при таких печальных обстоятельствах, посовещались и огласили свое решение: музыканты должны исполнить волю Моше Лейба и сыграть.

Так на похоронах «защитника народа Израиля» звучала веселая музыка.

Довид Закликовски