Иудаизм и мученичество

Евреи никогда не стремились принять смерть за веру. Скорее наборот: мученичество всегда приходило к евреям. С тех пор как Нимрод бросил Авраама в раскаленную печь, на каждом этапе истории буквально миллионы евреев лишались жизни ради своей веры, погибая от рук ассирийцев, персов, греков, римлян, государства Альмохадов, крестоносцев, инквизиции, большевиков, нацистов и многих других.

В иудаизме смерть за веру называется «кидуш а-Шем» — освящение имени Б-га, а мученика называют «кадош» — святой. Как бы то ни было, еврею не разрешается искать смерти за веру, он должен стремиться к жизни и поддерживать ее. В Талмуде о тех, кто погиб за веру, действительно сказано, что в будущем мире эти люди занимают место, недоступное для других. Но в Талмуде есть и такие слова: «Один час жизни в этом мире и совершение добрых дел прекраснее целой жизни в будущем мире».

В Талмуде рассказывается история о том, как рабби Акива, арестованный за то, что открыто учил евреев Торе, выкрикивал слова молитвы «Шма Исраэль» (Господь, Б-г наш, Господь един) в то время когда римские солдаты сдирали с него кожу. Услышав это, ученики рабби Акивы воскликнули: «Рабейну, и в такой момент ты читаешь молитву?!»

И рабби Акива ответил: «Всю жизнь я не знал, когда смогу выполнить то, что сказано именно в “Крият Шма” — “Возлюби Господа Б-га твоего… всем сердцем твоим и всей душой твоей”, — даже если у тебя забирают душу. И я всю жизнь думал: “Когда наступит тот миг, в который я смогу исполнить эту заповедь?”

На самом деле, рабби Акива не стремился к мученической смерти, он, напротив, пытался избежать ее, скрываясь от римских солдат так долго, как только мог. Точно так же, как и все евреи, рассеянные по миру, использовали любую возможность выжить в чужой стране.

У вас не укладывается это в голове? О евреях и иудаизме можно с уверенностью сказать одно: ничего нельзя сказать о них с полной уверенностью. Практически у каждой заповеди есть два толкования, которые на первый взгляд друг другу противоречат. В том числе это относится и к смерти за веру. Можно сказать, что страдания за веру являются как главной темой иудаизма, так и его антитезой.

Наверняка вы много раз слышали эти выражения: «иудаизм – подтверждение жизни», «иудаизм жаждет Избавления здесь и сейчас», «мы не стремимся попасть в рай, мы хотим спустить рай на землю». И все эти высказывания верны. Тем не менее, несмотря на всеобъемлющую любовь к жизни, на протяжении всей истории еврейского народа мы сталкиваемся и с мучениками, погибшими за веру.

Огонь с Небес

Вспомним библейскую историю, повествующую о двух сыновьях Аарона, Надаве и Авиху. Когда сыны Израиля завершили возведение мишкана (переносного Храма), а с Небес спустился огонь и поглотил лежавшие на жертвеннике приношения, Надава и Авиху так вдохновило увиденное, что они нарушили все правила, войдя во внутреннее помещение мишкана, где воскурили благовония, «о чем им не было заповедано». И вновь с Небес сошел огонь, забрав на этот раз их души, оставив нетронутыми тела. А затем…

Моше сказал Аарону: «Вот о чем говорил Б-г: “В приближающихся ко мне буду Я свят, и перед всем народом прославлюсь”». А Аарон промолчал. Эти слова должны поставить точку в наших размышлениях. Если этого не произошло, мы приступим к чтению комментариев Мидраша: «И сказал Моше Аарону: “Я знал, что Дом освятится близкими Вездесущему, и полагал, [что будет это] либо через меня, либо через тебя. Теперь же я вижу, что они [погибшие сыновья] превосходят меня и тебя!”

Надав и Авиху действительно знали о том, на что они идут. В «Ор а-Хаим» приводится такое объяснение: они стремились к тайному единению с Бесконечным Светом и добились этого. Но как возможно такое, что Храму Б-га необходимо «освящение» путем смерти преданных Ему людей? Способ избавления Надава и Авиху от земной жизни противоречит основной цели строительства мишкана — присутствию Творца на земле: «И сделайте Мне святилище, и буду Я пребывать среди вас». Всевышнему не нужно, чтобы мы уходили из этого мира для встречи с Ним, Ему угодно, чтобы мы нашли Его на земле, в маленьком переносном святилище, построенном людьми для всех и для каждого в этом мире, где люди едят, спят, работают на земле и собирают урожай. Мишкан должен был стать своего рода «первым местом пребывания» Б-жественного света, спустившегося в наш мир. Отсюда мы могли бы взять его и распространить повсеместно. Как сказано в известной цитате рабби Танхума, приведенной в Мидраше, «Всевышнему угодно погрузиться в наш земной мир». Если это так, то оставление бренных тел ради тайного союза было устаревшим способом поклонения, вытесненным абсолютно новой системой взглядов, которая заключалась в стремлении «найти Б-га здесь и сейчас».

Между тем Моше говорит Аарону обратное: «Единственным способом привести Б-га в Его святилище является оставление этими душами тел и устремление их к единению с Его светом». Эта парадигма подтверждается антитезами.

Мученики Ноаха

И этот случай не единственный. Вернемся к Мидрашу: когда Ноах вышел на землю из ковчега, он вознес приношение Б-гу. Всевышний «обонял благоухание приятное» (очевидно, в переносном смысле) и пообещал больше никогда не уничтожать мир. Он дал Ноаху слово, что сохранит смену времен года и природу, и вечным знаком этого договора стала радуга. По этому поводу в Мидраше сказано, что на решение Всевышнего повлияло не только приношение Ноаха, но и все будущие приношения: «В приношениях Ноаха Он обонял запах, поднимавшийся к Небесам в тот момент, когда наш праотец Авраам вышел из раскаленной печи, запах, присутствовавший при выходе из печи Ханании, Мишаэля и Азарии.. почувствовал грядущие жертвы, которым будет суждено погибнуть за веру в век насильственных крещений».

Всевышний поклялся поддерживать мир. Пророк Йешаягу говорил так: «Он создал мир не для того, чтобы тот пребывал в запустении, Он сотворил мир для того, чтобы спуститься в него». Как бы то ни было, Он желает спуститься в этот мир потому, что в нем будут жить те, кто готов отдать за Творца свою жизнь.

Профессор Билл, анархист

В юные годы одним их моих наставников был анархист по имени Билл — высокий худощавый человек примерно 60-летнего возраста. В прошлом он преподавал в нескольких университетах, но на момент нашего знакомства по причине политической активности ему пришлось довольствоваться преподаванием в частном колледже. Билл познакомил меня со своими друзьями-анархистами, которые сражались на стороне республиканцев в Гражданской войне в Испании. Несмотря на юный возраст — мне было 15 — я организовал в Свободном университете Ванкувера анархистский дискуссионный клуб. И этот клуб по организации был самым успешным из всех проектов университета.

В памяти до сих пор живы воспоминания о том вечере, который мы организовали в еврейском общинном центре Ванкувера. В 1971 году политические баталии радикалов всех мастей проходили в более дружественной обстановке, и зал был заполнен слушателями. Мой наставник-анархист привел в своей речи цитаты из Прудона, Кропоткина и Мюррея Букчина. «Правительство лишает человека достоинства, — говорил он. — Природный инстинкт призывает человека к объединению с себе подобными, к мирной жизни, и только правительство несет ответственность за войны и разорение». Сегодня мне бы хотелось верить в это с той же силой, что и в годы юности.

Закончив выступление, Билл оглядел восхищенных собравшихся и задал им простой вопрос: «Кто из вас готов умереть за идеи анархизма?» Умереть за идеи анархизма? Все захлопали глазами, оглядываясь друг на друга с таким видом, будто кто-то неудачно пошутил. Ресь профессора была прекрасна и изобиловала интересными идеями. Каждый был готов провести несколько месяцев в общине анархистов в Эрроу Лейкс, но умереть за анархизм?!

Билл молча сел на свое место. Я подошел к нему и сказал:

— Билл, но ведь ничего из сказанного тобой не оправдывает крайности. Мы ведь ведем речь не о свержении правительства, а о пропаганде жизни в общинах и о тесном взаимодействии друг с другом до тех пор, пока не умрет «старый, отживший свой век режим».

И Билл ответил мне:

— Если медведица не хочет рисковать своей жизнью ради медвежонка, ему не выжить. Если у идеи не оказалось желающих умереть за нее, значит она бесплодна.

Неубедительные уроки

Билл повторял слова евреев, которые те говорили о себе в течение довольно долгого времени: наше существование зависит от нашей готовности к самопожертвованию.

Помните историю рабби Акивы? Перед тем как римляне схватили его, человек по имени Попус бен Йегуда попрекал рабби Акиву тем, что тот открыто дает уроки Торы, на глазах у всех бросая вызов властям. Рабби Акива ответил Попусу, рассказав притчу. Лиса, прогуливаясь вдоль берега реки, увидела, что вся рыба переплывает сначала в одно место, а затем в другое. И спросила лиса:

— Для чего вы переплываете с одного места на другое?

И рыбы ответили ей:

— Потому, что люди ставят свои сети, чтобы поймать нас!

— У меня есть идея. А что, если вы выплывете на берег? Мы будем жить дружно, как жили мои и ваши предки!

Рыбы ответили:

—Тебя ведь называют самым умным из всех животных, верно? Ты не умна, а глупа! Если нам страшно там, где мы живем, то там, где нас ждет смерть, нам еще страшнее!

Мораль: как только евреи прекратят рисковать своими жизнями во имя Торы, они умрут как народ.

То же касается и сегодняшней ситуации в мире: как только люди попадают под влияние страха, и отказываются строить жизнь там, где царит ужас, они приносят в жертву судьбу всего человечества. Жизнь человека в этом мире держится на тех, кто готов за нее умереть.

Суть вопроса

Снова возвращаясь к истории мишкана, мы вспоминаем о том, что Всевышний предполагал сделать его Своим домом на земле. При строительстве мишкана евреи соблюдали все законы и правила. С Небес спустился огонь, и Б-жественное присутствие открылось всему народу (но не Он Сам). Позднее, по окончании строительства Храма в Иерусалиме, царь Шломо сказал: «Ведь небо и небеса небес не могут вместить Тебя, тем менее этот дом, который я построил»

Всевышний повсеместен, но Ему угодно, чтобы Его суть была ограничена временем и пространством, начиная с Храма, который мы построили для Него. И Храм должен был стать не просто еще одним местом свершения чудес или местом для общения с Ним. Храму надлежало стать местом для приобщения к Нему, единения с Ним.

Но для достижения этого Б-гу нужен партнер, пребывающий в нашем мире. И не просто партнер, который следует указаниям, но некто, действительно верящий в Него, в Его идею, забывающий о себе, делающий больше, чем была заповедано, отдавающий все — включая и жизнь — для единения с Творцом. Все эти качества Он нашел в сыновьях Аарона, и когда они пришли к Нему, Он вошел в их мишкан.

А теперь я предлагаю применить вышесказанное ко всему миру. Несомненно, этот мир должен был стать храмом Всевышнего. Всевышний создал мир, как место, в котором могла бы раскрыться Его суть — через души всего сотворенного им. И вновь Ему нужен партнер. Он смотрит на этот мир и говорит: «Если Я должен быть в этом мире для тебя, ждешь ли Ты меня?» И мы отвечаем: «Со времен праотца Авраама мы отдавали за Тебя свои жизни. В каждом поколении нас пытаются сломить силой или уговорами, и мы идем в огонь за Тебя. Они убивают нас только по той причине, что мы принадлежим Тебе, а мы продолжаем быть преданными Тебе. Мы могли бы отречься от своей веры, присоединившись к тем, кто сильнее и счастливее нас, и Ты простил бы нас за это. Но вот уже четыре тысячи лет мы твердо стоим на своем, и когда кажется, что это не имеет смысла, когда сломлены праведники и торжествуют человеческие пороки, мы все еще верны Тебе и с каждым днем прилагаем все больше усилий. У тебя есть надежный партнер, и с нами этот мир всегда будет открыт для Тебя».

Как я уже писал, евреи никогда не искали смерти за веру, но она всегда преследовала их. И главной целью этого, несомненно, было продолжение жизни на земле. Было сожжено немало приношений и теперь, впервые в истории, запах сожженных приношений идет даже из Индии. Мы много раз доказали свою преданность и проделали немало работы. Настала очередь Всевышнего.